Самое страшное, что ждет россиян – это ломка стереотипов. Осознание своей ничтожности, ну или хотя бы просто обыкновенности на личностном уровне часто приводит к тяжелой форме депрессии. А если гибнет государство? Какова реакция населения?

Когда умер Брежнев, казалось, жизни больше нет. Мне, десятилетнему ребенку, было страшно в ожидании будущего, ведь я родилась и выросла только при нем. А потом пошел калейдоскоп: назначили — умер, назначили – умер. Привыкаешь. Привыкнут и россияне к тому, что Путин именно то, что о нем поют футбольные ультрас. Только это будет потом.

Строгость во мнениях, цензура и всевидящее ФСБ еще удерживают простой народ в рамках послушания. В провинции. Москва – город контрастов и благосостояния, наличие денег дает огромные возможности, в том числе и получения информации путем выездов за рубеж и общения с демократичными иностранцами. Только глупец не увидит разницы в мышлении. Просвещенный москвич, соглашаясь с политикой Путина, осознанно поднимает себя над простым народом, считая своих же, русских – быдлом (простите за не литературное выражение). Не соглашаясь – живет в страхе или автоматически становится диссидентом, а таким либо за решетку, либо, как Павел Дуров – нет имущества, но совесть чиста: «Россия пока!» Умные пытаются Россию покинули навсегда. Некоторых, особенно опасных, ФСБ находит и за границей. Вспомним об убиенном Борисе Березовском или журналистке Анне Политковской. Таких много. Их смерти удерживают российскую элиту от открытых противостояний. Есть еще одна категория – огромная, как армия. Это завербованные определенными тайными службами России. Их жизнь и деятельность тоже сложно уложить в рамки «жизни по совести». Они формируют нужное Путину информационное поле, просвещают народ, объясняя, что лучше русских в мире нет.

Если в Москве существуют хоть какие-то ростки здравого мышления, то уже за 100 км от Москвы – серая масса, вторящая за Дмитрием Кисилевым. Зомбирование народа настолько глубокое, что даже наличие Интернета в доме и странице в Facebook не может изменить стереотип мышления.

Русскому народу не поможет даже серьезная встряска. К экстремальным условиям они уже привыкли: теракты, войны, шпионы – они из этого состояния даже не выходили. Нужно что-то более весомое. Например, осознание того, что россиян, как национальности – нет. Есть огромная территория, которая объединена общим узурпатором и на которой проживает множество национальностей, но нет никаких россиян. Народы этих национальностей даже по облику и расам различны. Ну, какие, скажите, россияне – буряты? «Установление Россией устойчивых пограничных рубежей привело к обособлению бурятских племен от остального монгольского мира», — из исторической справки на госсайте Республики Бурятии. Они монголы и место их в Монголии. Только жители Бурятии даже подумать б этом боятся. Они живут в лучших традициях советского режима. Мысль об исторических корнях – равна самоубийству.

Но когда песчинка сомнения об истинной национальной принадлежности возникнет в умах невольников, тогда начнется новая геополитическая эра. Эра без Путина и ему подобных.