Заведенную военную машину остановить практически невозможно.

Военкоматы по всей Украине принимали сотни желающих отправиться в армию добровольцами задолго до появления указа об объявлении в Украине частичной мобилизации. Как только стало известно о том, что в Крыму действует российский спецназ, офицер спецназа Андрей Лямец пошел в военкомат по месту прописки в Киеве: «Заявили, что из нас, офицеров, имеющих в прошлом боевой опыт, формируют батальон. Так называемый «Киевский батальон». Только в Киеве насчитывается около полутора тысяч офицеров, прошедших боевые действия. Всего по Украине офицеров запаса — 14 тысяч. Из них порядка 9 тысяч имеют боевой опыт».

По его словам, сейчас имеется напряженность на Харьковском, Сумском, Донецком направлениях, в Приднестровье.«Крым, к сожалению, мы уже потеряли. То есть, зачистить его от российского спецназа у нас сил хватит. Это мы умеем. Политического решения нет и, наверное, уже не будет. Пока известно, что нас вывезут на полигон в Новые Петровцы», — рассказал он в интервью Insider.

«У меня очень много друзей в России. Со многими вместе воевали. Но я так скажу: он мне друг, пока сидит у себя под Рязанью и водку пьет. А если он или его подопечные высадились в Крыму, лезут на Арабатскую стрелку — он мне больше не друг. Мы его сюда не звали. Российский спецназ хорошо понимает, с кем может иметь дело. Все друг друга знаем не один год. И я обладаю информацией, что в России очень многие офицеры отказались принимать участие в этой афере. Готовилась она с 2008 года. С началом крымских событий мне позвонил бывший однополчанин. Сейчас он офицер ФСБ Российской Федерации. Предлагал мне приехать в Крым, принять присягу. Квартиру обещали. Я не стал с ним говорить. Присяга должна быть в жизни только один раз. Когда-то я присягал Советскому Союзу. И так как меня призывали из Кривого Рога, я считаю, что присягал тогда и Украине. Уже в годы независимости официально я присягу не давал. В документах все за меня написали», — говорит он.

«Я всю жизнь говорил и говорю по-русски. У меня отец и мать русскоязычные. Повторюсь, много друзей в России. И мне жалко их матерей. Эти пацаны знают, что такое война. И знают, что спецназ просто так не остановишь. Не надо было лезть на мою землю. Я ведь не приходил к ним в квартиру без разрешения. А они вломились и указывают, как мне здесь жить. Все очень просто — не трогайте меня, и я никого не трону», — отмечает Лямец.

По его словам, обидно «за тех пацанов, которые сейчас брошены властью в Крыму. Им жены еду через забор передают, а в Киеве о них забыли. Они все ждут, что будет мирное разрешение конфликта. Да не будет его! Военную машину, если ее раз завел, остановить практически не возможно. И я иду воевать не за нынешнюю власть. Всегда был далек от политики. Я иду за свою землю и двух дочерей, родителей. Я — боевой офицер. И со звездой героя вынужден разгружать вагоны. Это не жизнь, это существование. Зачем мне бояться смерти, если меня моя же власть кинула? Мы идем воевать не за правительство Украины, а за свою землю и семьи. Кто, если не мы?! Украинскую армию за годы независимости убили. Сегодня части имеют боеспособность в 30% того потенциала, который мог бы и должен был быть. Пацаны, которых сейчас призывают — они же ничего не умеют! Я свое уже пожил, детей имею, боевой опыт. Так лучше я пойду, чем молодые. Молодые пускай рождаемость повышают… А боеспособность страны они обеспечить не смогут на том уровне, на котором сможем мы. Мы уже не молодые, но люди все служивые».

По его словам, «спецназу не нужна техника. Дай мне штык-нож, закинь на территорию противника — я все сам достану. Такие навыки не забываются даже с годами».

Он также высказался о снайперах на Майдане: «Никогда не думал, что мои российские братья, знакомые устроят на Майдане такой апокалипсис. Работали так: три выстрела по протестующим, один — по правоохранителям. Это был российский спецназ. Одного на выезде из Украины под Харьковом поймали».