Вчера министерство иностранных дел Украины сделало заявление относительно проведения Российской Федерацией военных учений «Авиадартс-2014». В частности, МИД заявило, что расценивает действия России как очередную силовую провокацию и неприкрытую попытку усиления напряжения на границах с Украиной и в регионе в целом.

Корреспондент The Kiev Times попросил прокомментировать ситуацию представителя парламентской оппозиции, народного депутата Украины (фракция Партии регионов) Владимира Олейника.

— Это действительно угроза для Украины?

— Любые учения на границах любого государства вызывают определенную тревогу. Это естественная реакция. Но я не вижу оснований для реальных угроз вторжения со стороны России.

Для соседней страны тоже очень важно и тревожно то, что происходит в нашей стране. Ведь нужно просчитывать не только политическую часть происходящего, но и экономическую. Мне кажется, что все наши соседи — и Беларусь, и Россия — заинтересованы в территориальной целостности нашей страны. Вот если бы мы, украинцы, нашли между собой понимание и форму сосуществования… Но это уже вопрос к нам.

Меня больше волнует то, что мы между собой не можем договориться. Например, я смотрел «Круглый стол» и не увидел там логики. С одной стороны мы ведем переговоры, а другой — проливается кровь. Наверняка, при переговорах должен быть мораторий на военные действия. К тому же нужно привлекать к переговорному процессу всех, иначе это не переговоры, а пустая трата времени.

Самая большая угроза — внутренняя, а не внешняя. И когда говорят о том, что у нас завоевали Крым, то я считаю, что мы его сами потеряли. Своими бездарными действиями. Мы подтолкнули процессы, которые начали ухудшать ситуацию. Отмена законов, пренебрежение теми проблемами, которые были у людей (они же накопились не за один день). Нужно же было решать проблемы децентрализации власти, конституционной реформы и т. д.

Если соседи ведут себя в рамках действующего законодательства и международных правил, то нам указывать, что они делают на своей территории (ровно, как и им — что делать нам) — наверное, неправильно.

Меня меньше всего волнует, какие учения проводит Россия. Куда больше волнует, что происходит там, где льется человеческая кровь. Рецепта решения проблемы на востоке страны я не знаю, но хотя бы не призываю дожимать или проводить новую фазу военной операции. Чем больше мы дожимаем, тем больше сопротивления и оружия на руках. Всякая война добром не закончится. Ведь чем больше потерь, тем хуже фундамент для переговоров. Например, до ситуации в Одессе — это была одна площадка для переговоров, а после них — совсем другая.

— МИД говорит о том, что оценивает действия России, как очередную силовую провокацию и попытку усиления напряжения на границах с Украиной. Реакция нашего министерства правильная?

— Я понял одну вещь: сейчас идет такая информационная война, что я не могу понять насколько правдивая оценка. Приведу пример. Говорилось о том, что в событиях в Одессе принимали участие иностранные граждане, а именно — россияне. Оказалось, что там были одесситы и жители Одесской области. Дальше была версия, что люди, которые сгорели в одесском Доме профсоюзе, сами виноваты, поскольку занесли туда взрывоопасные вещества, но и это потом оказалось неправдой.

Если масштабы угрозы возле украинских границ столь велики, то это одно дело. Но я вижу, что мы живем в каком-то виртуальном сценарии. Как будто кто-то постоянно толкает нас — давайте нагнетать ситуацию.

Вокруг городов центральной Украины стоят блокпосты. Какую роль они отыгрывают? Они отыгрывают роль препятствия для продвижения террористов? Да они с удовольствием их обходят! Но то, что идут постоянно какие-то заявления, нагнетания… Мы живем в постоянной тревоге. И очень хотелось бы иметь объективную информацию. Так вот, если масштабы угрозы возле границ действительно большие, то заявление МИД правильное. А если это не так? А я уже не верю представителям нашего правительства. Точно так же, как и не верю другим странам, хотя и хочется убедиться, насколько все реально.

Когда поддерживается состояние психоза, тревоги, когда люди стали замкнуты. А не кажется ли, что идет процесс отвлечения от проблем, например, экономических? Этим же нужно заниматься! Впечатление такое, что все поставили в рамки — лишь бы только не война. Подождите, но ведь кроме войны есть еще и реальная жизнь. Может нужно заниматься проблемами? Мне кажется, что нам кто-то пишет сценарий о том, что вот-вот будет какая-то война. А конфликт между тем разрастается и кровь проливается.

— Сценарий пишется в Украине?

— Нет! Если бы сценаристами были украинцы, то мы бы между собой уже договорились. Но у меня создается впечатление, что решения принимаются по сценарию, который пишется не в Украине.

По логике, новая власть должна придерживаться законов и Конституции четче, чем предыдущая. Иначе — зачем ее было менять? Чтобы она была более эффективной, демократичной. Значит, по логике, к власти пришли более демократичные, те, кто больше уважает законы и Конституцию. А что получается? По законодательству, в соответствии с законом о борьбе с терроризмом, прописано, что армия может быть задействована только для охраны военных объектов. А как может армия быть задействована в милицейских операциях? Она к этому не готова, ее этому не учили. Это все прописано в законе о военном и чрезвычайном положении. То есть, де факто мы имеем чрезвычайное положение, а юридически сегодня мы применили незаконно вооруженные силы. Так давайте честно введем чрезвычайное положение. Тогда хотя бы будет понятно, что все действия принимаются в рамках Конституции и законности. А так выходит беззаконие…

Пусть решение примет президент или исполняющий его обязанности, или парламент, но армию посылать на восток сейчас нельзя. Армия никогда не была обучена на проведение спецопераций, которые характерны для проведения СБУ или МВД.

— И какой выход?

— Есть два варианта. Война или мир. Что-то посредине не выйдет. Это только позавчера могли — и «круглый стол» вести, и стрелять. Но лучше всего — услышать друг друга, и немедленно.

Приведу пример: сегодня часть власти заговорила о том, что нужно придать в некоторых регионах русскому языку статус официального. А почему этого не сделали раньше — чтобы успокоить людей? Так нет — не отступим, не сдадим, не отойдем. А теперь говорят «да». Месяц назад говорили — никаких переговоров, а сейчас говорят — переговоры. Даже Меркель заговорила о том, чтобы даже с вооруженными людьми начать переговоры, а наши говорят — «нет». То есть, наша власть сегодняшние проблемы решает вчерашними методами. А время ведь идет и меняется.

Что сегодня мы должны спасать — целостность страны, ее язык? Я скажу: ради целостности страны можно некоторыми вещами пренебречь. Придут дети — разберутся, не катастрофа. Но когда начнем колоть страну, то будет один язык и три страны. Так лучше пусть будет три или пять языков, но одна страна. Вот кто просил отменять закон о региональных языках инициативы Партии регионов? Он что, создавал проблему второго государственного языка? Нет. Но зачем было накалять ситуацию?

— МИД требует от Российской Федерации прекратить практику провоцирования нестабильности и немедленно отвести подразделения российских вооруженных сил от украинской границы. Как на это отреагирует Россия?

— Не знаю. Сейчас нет между соседями какого доверия, нет системных контактов. Я бы хотел, чтобы наши руководители ездили на переговоры в Москву так же, как в Брюссель и Вашингтон. Но с таким большим соседом вряд ли мы сами общаемся в таком тоне. Наверняка, нам кто-то подсказывает извне. Но надо, наверное, жить своим разумом, и найти способы выйти из ситуации шаг за шагом.

— Когда вы говорите о том, что сценарий пишется не в Украине, можете сказать что-то конкретнее?

— Очевидно, что внешнее вмешательство имеет место. Но как политик и народный депутат я не имею право бросаться не подкрепленными фактами обвинениями. Но видно, что наши политики в переговорах не достаточно самостоятельны. Что мешает провести переговоры с представителями Донецка и Луганска, особенно теми, которые без оружия?