Эксперт по России, профессор Эберхард Шнайдер в интервью DW поделился своим мнением о визите Путина в Крым и прокомментировал интервью канцлера ФРГ Ангелы Меркель.

9 мая президент России Владимир Путин посетил военный парад в Крыму — на украинской территории, которую, несмотря на протесты со стороны Киева и стран Запада, аннексировала Россия. Канцлер ФРГ Ангела Меркель (Angela Merkel) незадолго до путинского визита на крымский полуостров заявила, что ей «жаль, что годовщина окончания Второй мировой войны в обстановке напряженности используется для парада». 8 мая в рамках Европейского форума в Берлине канцлер дала интервью, в котором подробно изложила позицию Германии по отношению к Украине и России. Немецкий эксперт из исследовательского центра «ЕС — Россия», профессор политологии Эберхард Шнайдер (Eberhard Schneider) в интервью DW прокомментировал основные высказывания Меркель и визит Путина в Крым.

DW: Ангела Меркель высказала сожаление в связи с визитом Владимира Путина в Крым. Какова ваша реакция?

Эберхард Шнайдер: Об этом визите, в принципе, было известно заранее. Путин должен был показаться там — для него это вопрос престижа. Правда, для нас Крым остается украинской территорией.

Вспомним, что пару дней назад российский лидер попросил сепаратистов на востоке Украины не проводить так называемый «референдум» в назначенные сроки. Они не согласились. Но сегодня он решает другую задачу — в День победы, 9 мая, показать по телевизионным каналам свою добычу — Крым.

— Учитывая желание сепаратистов на востоке Украины проводить «референдум» о независимости, будет ли Кремль чувствовать себя обязанным вслед за Крымом принять в состав России Донбасс?

— Я вернусь к изначальной просьбе Путина в адрес сепаратистов. Он заранее знал, что те откажутся ее выполнить. Он выступил с призывом только для того, чтобы добиться ответных уступок со стороны Киева в виде прекращения антитеррористической операции в мятежном регионе, а также получить своего рода страховку от возмущения внутри России, если «референдум» все же не удастся провести 11 мая. Известно, что сепаратисты постарались обеспечить как можно большее число избирателей, чтобы их «референдум» проводился на как можно большей территории. Но я полагаю, что добиться это им не удастся.

— А какую реакцию из Москвы вы все-таки ожидаете на результаты этого «референдума»? Увидим ли мы две новые области в составе РФ?

— Нет, я в это не верю. Ближайшая цель Путина заключается в том, чтобы помешать проведению выборов 25 мая. Следующий шаг, если по каким-то причинам ему не удастся сорвать выборы, — сделать из восточной Украины своего рода протекторат, но принятие восточных областей Украины в состав России совсем не обязательно.

— Какие сигналы в адрес России, как вы считаете, направила Ангела Меркель в своем интервью, которое она дала 8 мая?

— Ангела Меркель четко обозначила позицию Германии, если кто-то в России и на востоке Украины ее забыл. Она выступила с определенным предостережением: если продолжится дестабилизация на востоке Украины, и будут сорваны выборы 25 мая, то будет принята следующая ступень санкций.

— Канцлер ФРГ в этом разговоре объяснила исключение России из «группы восьми» «отсутствием общих ценностей». Означает ли это, что Берлин больше не видит в России стратегического партнера?

— Не знаю, но я понял ее так, что в G7 встречаются страны, объединенные фундаментом общих ценностей. По крайней мере должен оставаться хотя бы шанс на сближение. После аннексии Крыма канцлер на такой шанс в случае с Путиным не рассчитывает.

— Но разве такой фундамент не входит в понятие стратегического партнерства?

— Знаете, Путин еще на саммите ЕС — Россия в Риме в ноябре 2013 года довольно четко обозначил свою позицию, попрощавшись с европейскими ценностями. Своим поведением в Крыму он только подтвердил это.

— Как бы вы интерпретировали высказывания Меркель о том, что прогресса во взаимоотношениях с Россией достичь не удалось? Она разочарована?

— Думаю, да. Путин в личных телефонных разговорах уже дважды солгал и ей, и Обаме, когда заявлял об отводе своих войск от границы с Украиной. Оба раза этого не произошло. Думаю, что теперь оба лидера полагают, что не всему, что говорит и обещает Путин, следует верить и что следует сохранять осторожность.