«Сегодня» разыскала очевидцев природной катастрофы, случившейся полвека назад
Подробности самой страшной природной катастрофы в Крыму скрывали в советское время, и даже сейчас трагедия села Веселое (недалеко от Судака) остается горьким достоянием местных жителей. Тогда, в июле 1967-го, сильный ливень спровоцировал мощный селевой поток, в результате которого погибло 24 человека, в основном — дети. Самому младшему ребенку было два года. И до сих пор без вести пропавшими считаются три человека. Почему люди остались беспомощны под натиском стихии, так никто и не ответил.
ЧЕРНАЯ ВОДА. В тот воскресный день, как это было принято, сельчане отправились к морю: чтобы отдых был комфортным, совхоз традиционно организовывал подвоз. С утра семьи веселовцев отдыхали на берегу Кутлакской бухты. Ближе к полудню погода начала портиться, люди заторопились домой. Поскольку гроза обещала вот-вот начаться, первым делом родители грузили в две машины, крытые брезентом, детей.
«Мне тогда было почти восемь. Помню, что сначала отец хотел нас вместе с трехлетней сестричкой Ниной усадить в кузов, но мама запретила, забрала нас с собой в кабину, — вспоминает Зоя Ивановна. — Я сидела возле водителя, а сестра — на руках у мамы. Я была маленького роста, поэтому не видела воды, которая неслась, слышала только страшный гул. Шофер с криком: «Cпасайся, кто может!» — вышвырнул меня из кабины на левую сторону. А маме с Ниной удалось выбраться на правую, ухватившись за какой-то куст. Помню, она бежала вдоль берега в сторону моря, а водитель — в деревню, а я стояла и смотрела, как черная вода крутит грузовик, словно спичечный коробок. На берег благодаря кустам шиповника выбрались еще две женщины. Когда они вытерли лица, в одной из них я узнала свою бабушку, которая приехала к нам погостить из Ессентуков, а в другой — соседку. А смертоносный селевой поток несся по дороге, вернее, по старому руслу реки Кутлак, которое люди использовали в качестве дороги».
После трагедии. Село жило в кромешном аду еще не один месяц. Фото из архива Т. Дерусовой
СЛЕПОЙ РОК. У кого-то из тех веселовцев, кто был в кузове, оказался перочинный нож — в брезенте сделали дыру, через которую и выпрыгивали, пытаясь спастись, пассажиры. Увы, не все оказались сильнее воды. Те, кому удавалось удержаться за сетку, которой был огорожен персиковый сад, что находился рядом, остались живы. Остальных поглотил поток. Веселовцы, которые остались на берегу моря, стали невольными свидетелями катастрофы.
«Я в машину не сел, решили с ребятами укрыться от дождя под крышей старой водокачки, — вспоминает Николай Мелехов, которому тогда было 18 лет. — Помню, было 9 июля, как раз два часа дня, когда над селом нависли черные тучи. За людьми пришло две машины: одна, загрузившись, ушла пораньше, а вторая — грузотакси марки ГАЗ-52, где в основном находились женщины и дети, отправилась за ней. И тут вдруг наша Надя Борисова бежит перепуганная и кричит: «Там люди, люди». И мы все выбежали, увидели, как несется огромный бурун воды, увлекая за собой ветки, лозы, мусор и даже телеграфный столб. За него держались люди, их унесло в море. На берегу дождь был небольшой, вода с неба хлынула где-то в горах».
Мелехов помнит, как после трагедии село жило в кромешном аду не один месяц, ведь каждая семья потеряла кого-то из близких, друзей или соседей. Сельчане обозлились на местную власть. «Во всем обвинили председателя Пенькова. Если бы он не скрылся, над ним бы самосуд устроили, — говорит Николай Владимирович. — Потому что деньги на строительство дороги вроде как были выделены, но вместо этого углубили это русло, чтобы, когда дожди, не размывало виноградники. По этой-то канаве, из-за того что не было дороги, и ездили машины — удобно, ровненько. Кстати, после той беды на 27-летнего водителя завели уголовное дело, но доказательств его вины не нашли. Он тогда сделал все, что смог».
То, что случилось почти полвека назад, Николай Владимирович помнит хорошо. Каждый раз, когда его просят рассказать о трагедии, он расстраивается. Если и рассказывает, то с дрожью в голосе. Признается, что еще долгое время, когда слышал, как играет оркестр, в голове у него звучал похоронный марш, шумела вода.
В 1968 году в Веселом установили памятник погибшим. Четыре человека были награждены медалями «За спасение утопающих». Их имена — Николай Мелехов, Виктор Борисов, Надежда Терола (Борисова), Александр Плетнев. Посмертно награжден Анатолий Смолянинов — погиб он, борясь за чужую жизнь. А в этом году, впервые за 45 лет, была проведена траурная церемония и панихида по погибшим. Впервые о трагедии смогли одни говорить, а другие — услышать. Дорогу в Веселом все-таки построили. Так что теперь, после дождя, вода беспрепятственно стекает в море по старому руслу реки Кутлак…
«В СССР ОБ ЭТОМ УЖАСЕ НИКТО НЕ ЗНАЛ…»
Мемориал. Строить начали через год после беды. Фото из архива Т. Дерусовой
Изучать Веселовскую трагедию, пытаясь отыскать хоть какие-то документы и архивные данные, Тамила Дерусова начала потому, что, во-первых, родом из тех мест, во-вторых, одной из спасенных была ее мама: «Работая с архивом, обнаружила, что тремя годами раньше, в 1964 году, подобный селевой поток уже давал о себе знать. Поток тогда протащил метров на сорок огромную каменную глыбу, компрессор и бетонную балку. Специалисты предупреждали, что дорога не должна проходить по старому руслу реки. Иначе ситуация повторится, ведь вода всегда найдет свое русло, сколько бы человек его ни переносил. Однако никакой реакции на предупреждения об опасности не последовало. И сейчас не ясно: то ли средства на строительство дороги не выделили, то ли не должным образом их освоили. Удивительно, но об этой трагедии в СССР никто не знал. О ней сообщили лишь на радиостанции «Голос Америки».
ГРЕМУЧАЯ СМЕСЬ ИЗ ДОЖДЯ И ГРУНТА
Судак — не единственный район Крыма, где могут сойти оползни и сели. «В зоне риска можно рассматривать балки и речки от Севастополя до Судака и все поселки Большой Ялты. 70% рек на этом участке селеопасны. Дожди в сочетании с рыхлыми грунтами на склоне могут образовать гремучую смесь. Правда, уклон поверхности должен быть не меньше 10—15 градусов», — говорит замдиректора по геологическим вопросам Крымского противооползневого управления Татьяна Коцюба.